У колокола вырвали язык. 
Давным давно со мною это было. 
Я жизнь свою выписывал из книг, 
Переводя бумагу и чернила. 

Но время шло. И понял я в одну 
Печально знаменитую минуту, 
Что книги лгут. И надо самому 
Хлебать печаль, замешанную круто. 

Не обойтись без дьявольских искусств, 
Чтобы вот так вычерпывать болото. 
И постепенно я вошёл во вкус. 
Да красота, но нет не позолота. 

И не обман, а путь из тупика, 
Где колокол звучит. Без языка.